Если раннекапиталистический Запад магнитофоны тревожили с коммерческой позиции, в СССР они потревожили в первую очередь сферу философической и культурной цензуры. Первый коммунистический БЫТОВОЙ бобинник был запущен в производство в 1949 г. через Хрущева. Изготавливался он в Киеве и именовался “Днепр - 1.” и по плану будущего руководителя СССР обязан был употребляться в основном в агитационно - просветительских целях. Долгое время магнитофоны были чересчур дороги для простого совкового обывателя, и обретались в основном студиями и Домами культуры. В 1960 - х очень знамениты были электромагнитофонные приставки, которые трудились, применяя двигатель и усилитель радиолы). Неспешно аппараты улучшались и дешевели. Во второй половине 1970 - х бобинники стали необходимой принадлежностью всякого уважающего себя любителя, не смотря на то что и оставались дороговатыми. Да мой папа был шахтером и имел возможность себе это позволить. Исходя из этого мое яркое знакомство с бобинником состоялось еще в раннем детском возрасте.
Ритуал общения с бобинным магнитофоном для нынешней молодежи выглядит не меньшей экзотикой. На один штырек наряжалась катушка с лентой. Мы брали ракорду) и мотали ее на безлюдную катушку, предварительно пропуская ленту через концепцию валиков и головок (тогда был насущен навык). Ручка вжималась, поворачивалась, приводя ленту в перемещение. Знак, пройдя усилитель и достигнув хищника, преобразовывался в желанный голос Высоцкого либо Меркьюри. Головки и валик нужно было протирать от налета и пыли, на что всецело подходили спирт либо тройной одеколон.
Превосходным свойством классического бобинного магнитофона было наличие трех скоростей (19. 9.6 и 4 см/сек) и двух дорожек. В период недостатка электромагнитофонной пленки таковые изюминки разрешали записывать более экономично. На 19 - ой скорости записывали музычку, спрашивающую высокого качества воспроизводства либо симфонический оркестр. Для нехитрого звучания бардовских концертов целиком подходила 9 - я скорость, а для вербальных фонограмм – 4 - я. Две дорожки магнитофона употреблялись только в то время как эффект был вам по - настоящему насущен. Если да запись была моно либо вы имели возможность обойтись без стереозвучания, то впору было записывать на одну дорожку. в следствии емкость” катушки возрастала в два раза.
Но это то, что касается слушателей. Что уж сообщать о восторге певцов и музыкантов. Сейчас каждый простой смертельный имел возможность фиксировать свои звуковые произведения (будь - то верлибры либо песни. И не только фиксировать, но и тиражировать их для насаждения. Монополия национальных студий и магазинов дрогнула перед паутиной первого “Интернета” – магнитофонного. Возник факт “магнитофонной культуры”. Сейчас обладатель магнитофона сделался суверенен от ограниченного сортамента совкового искусства и САМ избирал, что ему слушать. Приобретенная на темной “балке” западная гарда имела возможность разводиться в сотнях магнитных копий.
Еще более глобальную значение магнитофоны представили для популяризации бардовской музычки, сделав любительскую потеху настоящим народным достоянием. Голоса Окуджавы и многих других стали продушиной от официального, загнанного в твердые рамки совкового искусства. Запись мастерилась как на квартирах и на капустниках. Сооружает сообщить (но и “блатных” рапсодий. Но, их почти не издавали на гардах и не передавали по радио, а на хождение по рукам обычно мирволили. Явной советчины в них было мало – легко гущи довольно часто касались сторон жизни, каковые официальное искусство обычно пыталось неглижировать.
Твердые цензурные рамки (как философические и эстетичные) в итоге навредили самим цензорам. Все новое и талантливое вытеснялось в “подполье” и невольно стало восприниматься тезой выхолощенной совковой эстраде.
Советским рок - группам, в отличие от бардов, было нужно существенно сложнее. Звучание инструментов и ударных в домашних условиях добротно не запишешь – для сего необходимы были так кой-какое подобие студии и больше серьезная аппаратура. Эти требования практически похоронили зиждительное наследие рок - групп 1970 - х. о котором помнят только визитеры их концертов. К тому же, многие коллективы не оставляли мечты легализоваться и записывать оригинальные пластинки.
в следствии правы появлялись оные, кто не стал ожидать милостей от природы, и постановил: “Полоз лучше звуковая синица в руках, чем журавль в небе”. 1980 - е годы раскрылись двумя ленинградскими “анплагеддами” – “Сладкой N…” Тельняшка Науменко и “Синим Альбомом” сосуда. Впредь звуковые записи рок - музыки делаются не одной из потех, как на Западе, а жизненной насущностью. Как ответ на энтузиазм куч в это да время в СССР показались и первые звукорежиссеры – НО. Кутиков, А. Арутюнов, Ю. Морозов, А. Тропилло, НО. Гноевых и др. Завязалась “авантюрная” эра электромагнитофонной культуры.
Первые герои подпольной звукозаписи шли на самые разнокалиберные ухищрения – пробовали тайно применять национальные студии и аппаратуру, основывать свои под прикрытием детских кружков либо институтских рубок. Итак, самый известный “авантюрист” рок звукозаписи Андрей Тропилло организовал в Доме ЮТ кружок “акустики и звукозаписи”. Сия была почти реальная студия, и бывали ее, как вы догадываетесь, вовсе одни пионеры. Конкретно тут были записаны альбомы СОСУДА и др. – альбомы как звуковые и электрические.
Скоро запись и насаждение записей коллективов кроме морального удовлетворения стали приносить еще и прибыль. Вопрос на любительские коллективы породил на мир полную подпольную промышленность. Если раньше исполнитель и распространитель обычно объединялись в одном лице, то сейчас появилась специализация: одни записывали, вторые переписывали, третьи разбалтывали.
росло и уровень качества записи. Конечно, до уровня западных студий нашим любителям было, как до Луны, а с совковой студией “Мелодия” они довольно часто имели возможность вполне удачно соперничать. И дело тут не столько в техническом оснащении национальной компании записи да твердых рамках записи эстрадных комплексов, где безжалостно резались каждые резкие звуки, частоты прибирались до минимума, и фонограмма делалась стерильно непорочной, как евнух в гареме.
Конечно, рост свойства записи впору оценивать, только делая скидку на изюминки совковой эры. Повторюсь, что с западного берега изюминки нашей подпольной звукозаписи имели возможность казаться “дикими” и больше напоминали клуб радостных и находчивых.
К примеру, одной из распространенных практик было доведение мастерами резвости записывающего магнитофона до 39 см/сек, в следствии что уровень качества записи возрастало и во время процесса наложения (проще толкуя) не портилось. Ниже мы повергнем еще несколько образцов из богатой истории извращений.
НО. Черешня
“Гитары подключались в вход магнитофона, применяя перегруженность звука как фузз. Вместо бока применялась коробка, по которой стреляли клизмой, натянутой на отвертку. Вместо хай - хэта голосом мастерили ц - ч”. Рабочего барабана вообще не было. Ужасно прекрасное было “время.
А. Кушнир “100 магнитоальбомов совкового рок-н-ролла
Чтобы зафиксировать на пленку сложную барабанную жиронду, Летов записывал ее на девятую резвость и игрался в два раза медленнее пульса. Потом магнитофон переключался на 19 - ю резвость, в следствии что барабаны звучали в режиме хорошо темперированного хардкора”.
И, наверное, на которое притязает все тот же Андрей Тропилло, было внедрение в сознание понятия “магнитоальбом” ровно цельного музыкального полотна. Благодаря концепции магнитоальбомов история совкового рок творчества купила логичный, упорядоченный и понятый вид. Сейчас слушатель имел возможность ориентироваться в обилии образных записей “Ты слышал последний альбом СОСУДА” – “Который? Радио” “Африк” – Нет”). Особое значение магнитоальбомы купили в 1983 - 85 гг. в то время как рок - музыка подвергалась репрессиям чужой правительства, и музыканты были лишены возможности выступать перед толпой.
Вывод из вышеперечисленного, раздастся помпезно, да это правда: совковая рок музыка выжила, состоялась а также купила свои неповторяемые линии благодаря электромагнитофонной культуре в отдельно забранной стране.
No comments:
Post a Comment